Как взаимодействовали Россия и Европейский суд по правам человека в 2017 году, как изменилась статистика "российских" дел в Страсбурге и какие проблемы во взаимоотношениях с ЕСПЧ остаются нерешенными? "Право.ru" обсудило эти вопросы с экспертами и отобрало самые яркие решения по жалобам этого года.

Россия с будущего года начнет игнорировать Европейский суд по правам человека, грозила спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко в октябре 2017 года. Аналогичное мнение высказал и председатель Госдумы Вячеслав Володин. Подобные заявления от представителей власти прозвучали после того, как оказалось под угрозой участие российской делегации в работе Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) – речь зашла о возможном отказе России признавать решения Страсбурга, если россиянам не вернут право голоса, которого Россия лишилась после присоединения Крыма в 2014 году.

Однако другие представители власти поспешили уверить: беспокойства напрасны. Так, Андрей Клишас, председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству, в ходе конференции «Россия и ЕСПЧ: право быть услышанным» отмечал, что признание юрисдикции ЕСПЧ в России не может быть заморожено – хотя и есть правовые механизмы, которые позволят отложить исполнение не соответствующих национальным интересам страны решений на долгий срок. "Нереалистичным на 100%" назвал сценарий "заморозки" отношений и судья ЕСПЧ от России Дмитрий Дедов.

Пророссийскую позицию занял в том числе и генсекретарь ПАСЕ Турбьерн Ягланд. Он предупредил о рисках выхода Москвы из числа 47 членов СЕ. "Это негативный сценарий развития для Европы, потому что это означает Европу без России. Это гигантский шаг назад для Европы", – заявил он в интервью Financial Times. Он также отметил, что подобный сценарий лишит 140 млн россиян доступа к правосудию в Страсбурге, что существенно, притом что именно от России идет треть судебной нагрузки ЕСПЧ.

Отношения России и Страсбурга обострились еще с конца 2015 года, когда была законодательно закреплена возможность неисполнения постановлений ЕСПЧ. Потока неисполненных решений, как и предсказывали эксперты, не последовало. Генеральный директор генерального директората по правам человека и верховенству права Совета Европы Христос Якумопулос заявил, что практика исполнения решений Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) в России, напротив, достаточно успешна, и от этого "выигрывают и граждане России, и система европейской конвенции". Замминистра юстиции Михаил Гальперин, который в 2017 году был назначен уполномоченным по делам ЕСПЧ и сменил на этом посту Георгия Матюшкина, также указал, что пока у Минюста нет планов по обращению в Конституционный суд за признанием неисполняемыми решений ЕСПЧ. Несмотря на громкую политическую риторику, Суд рутинно почти еженедельно выносит важные постановления по самым разным правовым вопросам – от пыток до защиты права собственности, замечает Сергей Голубок, адвокат Double Bridge Law. 

Выплаты на исполнение решений ЕСПЧ не только не сократились, но, напротив, увеличились. Если в 2016 году Россия заплатила 500 млн руб. по решениям Страсбургского суда, то в 2017 году резерв на выплаты возрос почти вдвое. Так, в начале ноября были приняты поправки к бюджету 2017 года, по которым резерв на компенсации по решениям ЕСПЧ вырос до 1 млрд руб. вместо запланированных 600 000 руб.

Но это не означает, что проблем, связанных с исполнением решений, нет. "Россия почти всегда исполняет их в части выплаты денежной компенсации, иногда также в части индивидуальных мер, в том числе пересмотра внутригосударственных судебных актов по делам заявителей, но крайне неохотно принимает меры общего характера, то есть меняет законодательство и практику его применения для недопущения подобных нарушений в будущем", – говорит Сергей Голубок. "В результате подавляющее большинство российских дел в ЕСПЧ – это клоны, то есть они поднимают те же самые вопросы, которые уже многократно являлись предметом рассмотрения в Страсбурге", – замечает эксперт. Так, уже многие годы остаётся неисполненным пилотное постановление «Ананьев и другие против России» о бесчеловечных условиях содержания обвиняемых в российских следственных изоляторах.

Россия долгое время оставалась лидером по числу жалоб, но сегодня заявлений против РФ в Страсбург поступает меньше. По словам главы Минюста Александра Коновалова, количество жалоб против России в ЕСПЧ сократилось в 3,5 раза за последние 4 года. На сегодня их число – 8000. С таким показателем Россия занимает пятое место среди стран ЕС по абсолютному количеству жалоб. В пропорции на 100 000 населения позиции более оптимистичны – 28-е место. При этом суммы, которые присуждает суд заявителям, напротив, возросли. Жалобы же стали рассматривать быстрее – этим в Минюсте и объяснили рост затрат на выплаты.

По данным Совета Европы, в 2016 году ЕСПЧ изучил 7010 жалоб, касающихся России, 6365 из которых не были приняты к рассмотрению. Было вынесено 228 решений по 645 жалобам, в 222 из них суд указал на нарушение как минимум одной статьи Европейской конвенции. Официальная статистика за 2017 год пока не составлена.

Качественный состав жалоб за последние годы несколько поменялся. Если раньше в ЕСПЧ было много жалоб, связанных с содержанием в СИЗО, то сегодня ситуация улучшается, отметил Михаил Гальперин. Это связано с реформой пенитенциарной системы. Фокус сместился на содержание уже после суда – в колониях. Также много жалоб, относящихся к перевозке заключенных. «Это объективные вопросы, больше связанные с бюджетированием. Никакого разногласия между ЕСПЧ и Россией по таким жалобам нет, и они лидируют по количеству», – объяснял ситуацию замминистра.

В целом Европейский Суд остается до сих пор едва ли не единственным местом, куда россияне могут пожаловаться, где те доказательства, которые представят стороны, будут оцениваться по тому, насколько они убедительны, а не по тому, сколько звездочек на погонах у того, кто эти доказательства представляет.

Кирилл Коротеев, юридический директор правозащитной организации "Мемориал"

Нарушения на выборах

Постановление вынесено за отказ от проведения должного расследования заявлений о серьёзных нарушениях на выборах 2011 года по делу «Давыдов и другие против России». Результаты выборов оспаривали четыре жителя Петербурга, включая бывшего кандидата в Заксобрание от партии "Справедливая Россия" Андрея Давыдова. Он утверждал, что по итогам выборов на одном из избирательных участков в Северной столице избирком зафиксировал победу эсеров, но официальные данные говорили об обратном, а официальное расследование ни к чему не привело. По итогам рассмотрения жалобы Страсбург присудил заявителям €38 000. Страсбург принял во внимание, что наблюдатели ОБСЕ фиксировали многочисленные нарушения в ходе голосования.

Без уважения к частной жизни

ЕСПЧ признал правоту россиян, добивавшихся компенсации за то, что представители правоохранительных органов получали против них доказательства по уголовным делам путем незаконной слежки и аудиозаписи разговоров с адвокатом по назначению. За нарушение адвокатской тайны суд присудил заявителю Владимиру Дудченко €14 000. Другому россиянину Владимиру Ахлюстину присудили €7500 за то, что обвинение использовало в качестве доказательства съемку со скрытых камер в его офисе – вопрос касался совместимости проведения оперативно-разыскных мероприятий, результаты которых используются в качестве доказательств по уголовному делу, с правом на уважение частной жизни.

Суд пришёл к выводу о том, что предусмотренная российским правом процедура санкционирования и проведения таких мероприятий не может считаться «основанной на законе» по смыслу Конвенции о защите прав человека и основных свобод, так как не сопровождается необходимыми гарантиями от возможных злоупотреблений со стороны сотрудников правоохранительных органов. Учитывая, что материалы очень многих уголовных дел, в особенности в сферах борьбы с коррупцией и незаконным оборотом наркотиков, основаны именно на результатах оперативно-разыскных мероприятий, это постановление имеет потенциал создать очередной вал дел-клонов, если только не будут вовремя приняты с необходимостью вытекающие из этого постановления меры общего характера.

Сергей Голубок, адвокат Double Bridge law

Экс-полицейский Константин Москалев столкнулся с неправомерным использованием записей его телефонных разговоров, за что получил от Страсбурга €7500. За несанкционированную прослушку телефона, а также контроль за почтовой и цифровой связью получил компенсацию и Юрий Москалев, ему присудили €7900. А в деле  "Зубков, Ипполитов и Горбунов против России" заявители доказали незаконную слежку, с помощью которой обвинение получило доказательства, за что им тоже присудили компенсации ("ЕСПЧ присудил россиянам €50 000 за вмешательство в личную жизнь").

Разрыв цивилизаций

ЕСПЧ признал российский закон о запрете гей-пропаганды дискриминационным 20 июня 2017 года. Жалобу о нарушении прав человека в этой связи подавали активисты ЛГБТ-движения Николай Алексеев, Николай Баев и Алексей Киселев, которых в России признали виновными в нарушении этого закона. ЕСПЧ назначил заявителям компенсацию €49 100 на троих, признав дискриминационными не только отдельные случаи привлечения к административной ответственности во исполнение «закона о гей-пропаганде», но и весь этот закон.

Судьи сочли, что российский закон не имеет четкой трактовки и применяется произвольно. Минюст настаивал на том, что закон направлен «исключительно на защиту нравственности и здоровья детей», и попытался обжаловать постановление в Большой Палате ЕСПЧ.

Существование закона в России во времена, когда другие европейские страны, а также США, Канада и Австралия легализуют однополые браки, свидетельствует о цивилизационном разрыве, отметил Сергей Голубок. "Важное значение для рассмотрения других подобных дел в будущем имеет вынесенное в октябре 2017 года постановление Суда по жалобе Станислава Дмитриевского – одного из первых граждан, осуждённых в России за экстремизм (это произошло ещё в 2006 году)", – заметил Сергей Голубок.

"Европейский Суд отметил, что обжалуемые законодательные положения не были способны достигнуть цели охраны нравственности и, вероятнее всего, окажутся контрпродуктивными при достижении заявленных государством целей защиты интересов детей. Суд подчеркнул, что, принимая такие законы, российские власти «усиливают стигматизацию и предвзятое отношение и поощряют гомофобию, что не соответствует принципам равенства, плюрализма и толерантности, присущих демократическому обществу", – заметил Максим Тимофеев, к. ю. н., доцент Европейского гуманитарного университета (Вильнюс, Литва), который посмотрел на дело с точки зрения прав детей. 

Недетский вопрос: "А. Н. против России" и "Тагаева и другие против России"

В январе этого года ЕСПЧ обязал Россию выплатить €75 000 ряду американских семей, указав, что так называемый "закон Димы Яковлева" (закон № 272-ФЗ от 28 декабря 2012 года) дискриминирует их, поскольку они инициировали процедуры усыновления 27 российских детей на дату его вступления в силу (см. "Закон Димы Яковлева" дискриминирует американцев, признал ЕСПЧ"). Постановление было вынесено по делу "А. Н. против России" и безрезультатно обжаловано Минюстом.

Во-первых, единственной причиной, по которой заявители не смогли довести начатые ими процедуры усыновления до завершения, являлась их гражданская принадлежность, и, во-вторых, такая законодательная мера не была соразмерна целям защиты наилучших интересов детей и поощрения усыновления на национальном уровне, которые, как утверждали российские власти, они преследовали, обратил внимание Максим Тимофеев. Несоразмерность меры выражалась в том, что установленный запрет обладал обратной силой, носил абсолютный характер и не предусматривал возможности принятия решения о прекращении или продолжении процедур усыновления в зависимости от статуса и стадии этих процедур и оценки индивидуальных обстоятельств заявителей.

В деле «Тагаева и другие против России» российские власти признали ответственными за нарушение Конвенции за неспособность предотвратить захват школы № 1 города Беслана и использование при операции по освобождению заложников вооружения, не соответствовавшего критерию абсолютной необходимости (в частности, танковой пушки, гранатометов и огнемётов). Применение такого оружия не позволяло провести различия между находившимися в одном здании террористами и заложниками, среди которых было очень много детей, пришел к выводу ЕСПЧ. 

"Эти дела, хоть и разные, но объединяет их то, что Россия оставила без шансов на жизнь самых уязвимых: детей и их родителей в заложниках и детей в детских домах (да и, как правило, с тяжелыми заболеваниями)", – заметил Кирилл Коротеев, юридический директор правозащитной организации «Мемориал», который представлял интересы заявителей в бесланском деле.

Аналогичного мнения придерживается и Максим Тимофеев. Несмотря на то, что дела «A. H. и другие против России», «В. К. против России», «Тагаева и другие против России» и «Баев и другие против России» поднимают разные и, на первый взгляд, никак не связанные между собой проблемы, есть нечто, что их объединяет. Во всех этих делах речь шла о важнейших правах и интересах детей, считает он.

Эти дела демонстрируют пренебрежительное отношение российских властей не только к правам человека в целом, но и к правам такой уязвимой и нуждающейся в особой защите категории, как дети. Российские власти, с одной стороны, прикрываются интересами детей для осуществления непропорционального вмешательства в права других лиц, однако, с другой стороны, не способны предоставить детям необходимую защиту.

Максим Тимофеев, к. ю. н., доцент Европейского гуманитарного университета (Вильнюс, Литва)

Что касается прогнозов на 2018 год, то ожидается рассмотрение ряда резонансных дел против России, в числе которых – дошедшие до Большой палаты жалобы политика Алексея Навального о задержаниях на митингах и группа жалоб российских некоммерческих организаций, признанных российским Минюстом «выполняющими функции иностранного агента». Кроме того, состоится заседание по межгосударственному делу «Грузия против России», которое, отмечает Сергей Голубок, до сих пор вызывает большой интерес не только в обеих странах, но и по всей Европе. Своё расследование этой ситуации начал и Международный уголовный суд.

Материал размещен на портале Право ру pravo.ru/review/view/146598/